Головашина Оксана Владимировна

В статье ставится вопрос о специфике политических акторов в качестве субъектов исторической ответственности. На основании коммуникатив- ного подхода Х. Арендт авторы проводят различение между событием, выступающим предметом исторической ответственности, и самим актом установления ответственности в публичном пространстве. Такой акт может выступать лишь результатом демократических процедур выбора, поэтому историческая ответственность как социальный феномен возможна исключительно в условиях демократического общества, хотя попытки ее установления могут иметь место и при недемократических режимах. Ситуация Германии как пример установления негативной ответственности не может быть охарактеризована как универсальный случай, поскольку можно говорить и об установлении позитивной ответственности как обязанности сообщества сохранять память не о вине, а о заслугах данного коллективного субъекта. Поэтому установление позитивной ответственности, как правило, имеет место в ситуации переживания политического кризиса и формирования морального ресентимента. Примером акта установления позитивной ответственности является становление культа Победы в Великой Отечественной войне в российском обществе 1990-х гг. в контексте переживания распада СССР и потребности в моральном возмещении. К характерным чертам исторической ответственности можно отнести: перформативность, репрезентативность, нормативность, манипулятивность. Роль политических акторов заключается не в качественно иных формах ответственности, а в специфических процедурах, ее устанавливающих.

Целью данной статьи являлся сравнительный анализ представлений о распаде СССР в телевизионной журналистике и комментариях интернет-пользователей в процессе коммеморации (отбора того, что подлежит «вспоминанию» и «забвению») 20-летия распада СССР. На основе проведенного контент-анализа, а также сравнения документальных фильмов с телепроектами конца 1990-х — 2000-х гг. было выявлено снижение общего числа телевизионных проектов и доминирование среди них проектов, воспроизводящих травматический дискурс. В ходе анализа установлено, что современное российское телевидение обращается к теме распада СССР не столько с целью реконструкции событий того времени, сколько для исторической иллюстрации социально-экономических и политических преобразований действующей власти в последние 20 лет. Об этом наглядно свидетельствует трансформация образов жертвы, врагов, а также набирающая силу тенденция переоценки событий распада СССР. Анализ особенностей зрительского интереса в интернете также показал, что по числу просмотров доминируют телепроекты, воспроизводящие травматический дискурс. Использование методов машинного обучения и анализа настроений позволило выявить относительное доминирование нейтральных комментариев и достаточно высокий процент зрителей, негативно оценивающих распад СССР под влиянием романтизации советской повседневности, семейного опыта и влияния медийных фигур российского интернета.